плодовые 

Наталья родила Марию, Мария родила Галину

Наталья родила Анну

Наталья родила Валентину, Валентина родила Ингу, Инга родила Юлию, Юлия родила Ангелину

Наталья родила Лидию, Лидия родила Татьяну

Наталья родила Наталью, Наталья родила Ольгу

Культ плодородия — пожалуй, одна из самых древнейших, имеющих наибольшее влияние на ритуальный опыт человечества, совокупность «магических» практик и способов мышления. Это ещё и семантически интересное понятие, внутри которого нечто природное, естественное, уже приобрело — почти буквально (если вспомнить о «земледелии») — форму культурного и стремится при этом к символическому уровню, на котором лишь за счёт ассоциаций с архаикой сохраняет свою таинственную отстранённость от цивилизованного.

В аграрных — как языческих, так и раннехристианских — общностях культовое значение придавалось плодоносящим деревьям. Мало того, что их почитали практически за живых существ: одевали, обнимали и целовали, запугивали в надежде на то, что дерево «одумается» и станет давать, наконец, богатый урожай, — так их ещё и ставили, в контексте мистических воззрений, конечно — в один ряд с женщинами. Ядром этой символической связи выступало понятие фертильности. Ею — способностью к плодоношению — здоровое дерево могло «поделиться» с бездетной женщиной, но могло быть и наоборот: «энергетический обмен» работал в обоих направлениях.

Размышляя о женщинах своего рода, я сама неосознанно пришла к этому символу — к плодовым деревьям как метафоре жизни и личной (а в основе своей — коллективной) памяти, которая — подобно древу, выступающему мостом между подземным и заоблачным — сшивает меж собой прошлое и будущее, бытовое и сакральное, лежащее на поверхности и вскрываемое только путём вдумчивого созерцания.

В проекте «Плодовые» я обращаюсь к собственным корням, к истории своего рода, в котором, так получилось, женщин всегда было больше, чем мужчин. Представляя, таким образом, опору нашего рода, женщины для меня символизируют его основную силу, частью которой являюсь я сама. По сути, я в этом проекте представляю плоды собственных раздумий над тем, что для меня лично значит женская родовая история, заключающаяся не только в передаче по наследству набора генов и хромосом, но формирующая наше совместное, растянутое во времени, семейное пространство, полноценное генеалогическое древо, связывающее, однако, только женщин, единственно наделённых способностью «плодоношения», вынашивания детей, вскармливания, воспитания, то есть продолжения родовой истории.

зин «Плодовые», 2024